Бывший подполковник Вооруженных сил РБ Виктор, всю жизнь голосовавший за Лукашенко, в откровенном разговоре с «Белсатом» рассказал, почему на выборах в 2020 году не отдал за него свой голос и выходил в офицерской форме на марши протеста.
С подполковником в отставке и бывшим политзаключенным Виктором Л. (имя изменено по причинам безопасности) встречаемся возле Драматического театра в центре Варшавы. Идет навстречу, немного хромая. Но выправка сразу бросается в глаза: бывший военный. Байка, рюкзак и головной убор в едином оливковом цвете «милитари». Твердое и короткое рукопожатие. Несмотря на моросящий дождь, Виктор предлагает пообщаться на свежем воздухе.
«Мне нравилось, я служил. Был полностью на своем месте»
Виктору 52 года. В 2020 году он выходил на мирные марши в военной форме подполковника. Его задерживали, бросали на Окрестина, а потом завели уголовное дело и приговорили к двум годам колонии. Как и многих беларусских офицеров, не проявивших холуйской лояльности в отношении так называемого главнокомандующего, Виктора лишили воинского звания. Но сейчас на это он только посмеивается, потому что в 2020 году приобрел что-то иное — что-то такое, чего никаким указом Александра Лукашенко уже не отнимешь.
- Знаете, я все время был за Лукашенко. Против него проголосовал лишь однажды — в 2020-м. Почему? Потому что начал думать! Когда ушел на пенсию — начал думать. Уже не помню, какие конкретно события на меня повлияли, но как раз так оно и было. Я долго думал. И про кошелек свой, и про все на свете. Все это бросил на весы и сказал себе: нет! Я бы не простил себе, если бы в 2020-м проголосовал за него, — говорит мужчина.
Детство и юность Виктор провел в одном небольшом беларусском городке. Жил как все — «стандартной советской жизнью». С детства мечтал стать военным. После школы пытался поступить в военное училище, но из-за путаницы с документами его не взяли. Закончил с красным дипломом ПТУ и попробовал еще раз. На этот раз поехал в Россию, где детские мечты о военной форме начали сбываться. В начале 1990-х окончил одно очень авторитетное военно-командное училище и молодым офицером вернулся в Беларусь. Советского Союза уже не было.
- Приехали в Минск. Хотя могли вообще никуда не ехать и не служить, потому что Союз развалился — мы были ничьи. Но мы тогда были очень дисциплинированы, не понимали, что легко было и спрыгнуть. Может, и жизнь сложилась бы тогда совсем иначе. Но, с другой стороны, мы же четыре года отучились — так почему бы не послужить? И признаюсь: я никогда в жизни не пожалел, что не свернул с этого пути и не спрыгнул тогда. Мне нравилось, я служил. Был на своем месте, можно так сказать. Был полностью на своем месте, — уверяет бывший военный.
«Лично знаю Караева, он бы не додумался до такого»
- Служил и получал очередные звания в подразделениях, в которых мечтал служить, абсолютно не задумываясь о карьере. Она и так шла вверх. Все шло само собой, — так подводит итоги своей военной карьеры Виктор.
Ушел в отставку в 2010 году при погонах подполковника. А через 10 лет, при этих же погонах, вышел на улицу, чтобы поддержать беларусский протест.
- Все началось с избиения людей. С этой жести и дичи всей. И я просто не смог — я выходил на протесты, и выходил в подполковничьей форме. Один я в офицерской форме выходил в том районе. И этим, видимо, лично оскорбил некоторых начальников и вообще весь тот паутинник. Они затаили злость и выжидали момента, пока меня можно будет прихлопнуть. Что бы я ни делал дальше — рано или поздно оказался бы в тюрьме. Еще тогда моя судьба была предрешена, — рассуждает бывший политзаключенный.
Человек, отдавший 20 лет Вооруженным силам РБ и многое повидавший в профессиональной жизни, признается, что в августе 2020 года его «просто трясло». Он абсолютно уверен, что только «один человек» мог отдать приказ на избиение и убийство беларусов. Лукашенко.
- Какой бы ни был министр внутренних дел, он все равно понимает, что это дико и незаконно. Пусть себе Юрий Караев. Я лично знаю Караева, и хорошо знаю — он бы не додумался до такого. Додуматься до этого мог только человек, который полностью оторвался от земли и который был уверен, что может сделать с беларусами что хочешь. А беларусы взяли и ему: „Уходи!“. У меня вообще планка упала, если честно, — признается подполковник в отставке.
«Как я мог так думать? Не знаю…»
- Да, меня трясло, когда я увидел девочек 15-летних и парней с отбитым нутром. Или пьянчуга вышел за сигаретами, а его дерут как сидорову казу… Я все понимаю, я сам стоял со щитом когда-то, в 1990-х. Противостояние было, мы выполняли задачу. Сейчас с чувством стыда вспоминаю об этом. Но не было с нашей стороны агрессии, не было этой дичи. Мне странно сейчас, почему так, но тогда думал: есть какие-то нюансы, но он хочет, как лучше для страны. Типа лес рубят — щепки летят. Как я мог так думать? Не знаю. Сейчас считаю так: есть закон — делай по закону. Что это значит — „иногда не до закона“? Что это значит, что ты не подсудимый после президентского срока?.. — продолжает Виктор.
Минск 2020 года. Осень. «Цепи вокруг, омоновцы строятся, ряд автозаков, страшно идти было просто…» — был поражен Виктор, когда пытался добраться до места начала одного из шествий. Не добрался: шесть омоновцев взяли его на Немиге, 15 суток провел на Окрестина.
Про протестного подполковника не забыли, и после начала российского вторжения в Украину, которое бывший военный переживал очень болезненно, пришли за ним.
- Эта война была для меня таким же шоком, как и 2020-й год. Не верилось, что такое может случиться. Я еще собирался поехать за границу на заработки, а тут визы перестали давать беларусам. И так было, что я на эмоциях позвонил однокашнику своему и говорю, что не еду работать — еду к вам. „К вам“ — значит в Украину. Воевать. И буквально на следующий день ко мне пришли. Позже один из сотрудников говорит мне: „Что же ты по телефону такое говоришь?“ А я действительно не понимал, что это может быть поводом для всего дела. Эмоции зашкаливали. Понимаете?..— спрашивает Виктор.
На суде он отказался от дачи показаний.
«В тюрьме встречал своих подчиненных — никто мне не помог»
Виктор признается, что в тюрьме встречал своих бывших подчиненных, которым ранее отдавал приказы.
- Многих встречал. Никто не помог, никто ничего не посоветовал, не подсказал. Нет, насмешек с их стороны тоже не было. Не радовались они этому, точно. Нормальные пацаны… Но и не помогали. Служат этой системе. Не дай Бог, кто увидит — запишут в предатели. Все очень боялись. Меня это немного оскорбило… — вспоминает бывший политзаключенный.
Он признается, что на зоне сталкивался с «тайно уважительным отношением» со стороны тех сотрудников, кто уже знал, с кем имеет дело. Однако ШИЗО избежать не удалось — попадал туда несколько раз.
Виктор рассуждает об особенностях мировоззрения людей в погонах и о запоздалом осознании ими ответственности за свои действия.
- Я по себе знаю: ставится задача — ты ее выполняешь и не думаешь, какими средствами и какая может быть ответственность. Только потом приходит понимание: нет, не так это надо было делать, это ненормально. Я уверен, что многие омоновцы пришли к таким выводам. И гаишники, и менты к этому пришли. Ну, делают люди и только потом понимают, что не надо было так делать… — считает бывший военный.
- Думаете, что вот теперь часть омоновцев и милиционеров посыпает себе голову пеплом: что же мы такого натворили? — спрашиваем.
- Однозначно, большинство из них так и думает. Они же не глупые. Они понимают, что Лукашенко и Путин не вечные. Как только кто-то из них уйдет со сцены — случится коллапс. Потому что система — и там, и там — заточена под одного человека, а власть держится на штыках. Лукашенко нечего терять — его ждет судьба Каддафи, и он пойдет по трупам.
Но если его не станет — никто не захочет взвалить на себя его ношу. Разве что только Вольфович (Александр Вольфович — госсекретарь Совета безопасности РБ), у которого и так руки в крови. Но монолита власти уже не будет. Ведь чиновники тоже под штыками ходят — появятся разные кланы. Монолита не будет. И все завалится как карточный домик, — пророчит подполковник в отставке.
«Те, кто принял участие в этой войне — это уже развращенные люди»
Он также делится своим мнением по поводу монолитности и боеспособности беларусской армии. По его мнению, в случае, если бы Беларусь вступила в войну, ее армия «посыпалась бы» — и это был бы «последний день Лукашенко». Каждый обычный призывник, как считает наш собеседник, хорошо понимает, что происходит, а значит — «за что умирать вообще?».
Более того, Виктор считает, что Вооруженные силы РБ не смогли бы защитить лукашенковский режим, если бы в Беларусь вошли извне «адекватные силы», например — полк Калиновского.
- Я думаю, посыпалось бы все. На 85−95%. Может быть кто-то на уровне от полковника до генерала из страха делал бы еще какие-то попытки противодействия. Но я не говорю „противостояния“, говорю — „противодействия“. О противостоянии и речи нет. Будут делать вид, что что-то пытаются делать. А на нижнем уровне — командиры взводов, рот, батальонов — все имеют семьи и хотят жить. Это был бы проигрыш! — считает бывший военный.
- В общем силовики сейчас стоят на защите не родины и не народа, а только одного человека на вершине власти. И решения во всех сферах, от экономики до внешней политики, принимаются исключительно в интересах сохранения власти этого человека и далеко не всегда совпадают с интересами страны и беларусского народа. Это ярко проявляется в отношениях с Россией, когда суверенитетом Беларуси жертвуют только ради одного — сохранения власти Лукашенко, — добавляет Виктор.
И о возможном прекращении огня и перемирии в Украине. Бывший беларусский военный и политзаключенный считает, что Путин вряд ли заинтересован в скором прекращении военных действий. Ведь, во-первых, боится дать Украине передышку, а во-вторых, не знает, куда после этого девать свою армию, которая «уже не армия, а бандформирование».
- Путин испортил людей! Никогда ни в одной армии не было такого, чтобы раненых отправлять на штурмы, чтобы инвалидов на штурмы бросать. А тут именно так и было. И те, кто принял участие в этой войне — это уже развращенные люди, для которых абсолютно не существует границ между добром и злом. Представьте себе, вся эта армада вернется в свои родные дома. Что тогда будет?.. — вопрос звучит как риторический.
Виктор вышел на свободу в 2024 году. Утверждает, что на зоне похудел на 40 кг. После освобождения более полугода прожил в Беларуси, хотя признается, что, по разным причинам, «был там на грани срыва». Решил уезжать из страны. В Варшаве мужчина занимается активной реабилитацией, пытается поправить здоровье, подорванное тюрьмой, и с оптимизмом смотрит в будущее.
- Сейчас я так же искренне и глубоко ненавижу этот режим, как искренне служил ему раньше, — подводит итог бывший военный.
Читайте также
