В следственных изоляторах и колониях находятся 1420 политических заключенных, многие имеют проблемы со здоровьем. Один из них — политолог Александр Федута, которого осудили на 10 лет лишения свободы и отправили в исправительную колонию № 15 в Могилеве. Недавно освободившиеся оттуда рассказали «Зеркалу» о состоянии известного политзаключенного и отношении администрации к людям, осужденным «за политику». А таких в колонии 114 человек.
Имена собеседников изменены для их безопасности.
«Было видно, что человеку очень больно, что работать ему вообще нельзя»
Экс-политзаключенный Илья вышел из ИК № 15 в начале 2024 года. Александра Федуту этапировали туда в декабре 2022-го. В это время Илья находился на работе и наблюдал за тем, как привезли известного политолога.
— Александр Федута, когда приехал в «зону», был очень больной, — говорит наш собеседник. — Его привезли одного, и я сам видел, как трудно ему было идти из гаража. Администрация сразу предупредила Федуту: если будет общаться на политические темы с другими заключенными, то и его и собеседника сразу же отправят «к петухам» (заключенным с низким социальным статусом. — Прим. ред.).
Игорь, еще один бывший политзаключенный, который освободился из ИК-15 летом прошлого года, рассказывает, что очень часто пересекался с Александром Федутой в промзоне колонии. Он вспоминает, что весной 2023-го политолог выглядел не очень здоровым человеком.
— Мы были в одном цеху, — рассказывает Игорь. — Александр Федута занимался уборкой территории. Мы чистили проволоку, а он подметал, убирал изоляцию, которая осталась после. Было видно, человеку очень больно и работать ему вообще нельзя. Но тем не менее его гоняли на работу вместе со всеми. Уже летом что-то поменялось в медчасти (вроде бы там сменился руководитель). Я заметил, что Федуте стало гораздо легче. Человек из его отряда сказал мне, что новая начальница разрешила ему носить ортопедическую обувь. Было заметно, что он как-то даже живее забегал. Уже после освобождения я разговаривал еще с одним заключенным, который уже после меня выходил. Он сказал, что Федута опять сдал позиции в плане здоровья.
Об ухудшении самочувствия 59-летнего политзаключенного говорит и Илья. По его словам, несколько дней назад ему об этом рассказал недавно освободившийся заключенный.
— Этот человек написал мне, что Федуте создали очень плохие условия, он еле передвигает ноги, но его гоняют на промзону при любой погоде. И ни возраст, — объясняет Илья, — ни болезнь Федуты не являются смягчающим обстоятельством для отправки на работу. Но говорит, что в ШИЗО его перестали отправлять.
«Во время проверки на улице люди стояли, теряли сознание и умирали»
Бывшие политзаключенные из ИК-15 также говорят, что врачи колонии не обращают внимания на состояние здоровья «политических» и отправляют их на работу или в штрафной изолятор даже с температурой.
— В ИК-15 очень много политзаключенных пенсионеров, — вспоминает Илья. — Их «закрывают» в ШИЗО, даже если они болеют и у них температура. Людей с сахарным диабетом тоже не жалеют. Им надо колоть уколы по расписанию, после каждого они должны получать питание, но их без разговоров отправляют в ШИЗО. У нас был один политический заключенный с инвалидностью, но и он практически не выходил из штрафного изолятора.
В случае резкого ухудшения состояния здоровья заключенные ИК-15 не могли рассчитывать на оперативную медицинскую помощь, отмечает Илья. По его словам, из-за этого некоторые узники умирали.
— Пока я был в ИК-15, там произошло семь или восемь смертей заключенных. Просто во время проверки на улице люди стояли, теряли сознание и умирали, — вспоминает собеседник. — Машины скорой помощи на территорию колонии никогда не заезжали. В больницу заключенных не отправляли. Для этого же требуется конвой и все такое. Вечером после проверки в медчасти не было даже фельдшера. В случае необходимости делал уколы инсулина и раздавал таблетки один из заключенных, который там работал.
— Если я просыпался утром и чувствовал, что у меня повышена температура, то все равно должен был идти на работу, потому что в медчасть можно было попасть только с 14 до 16 часов, — добавляет Игорь. — Ожидать приема надо было несколько часов, в одной клетке площадью 10 квадратных метров одновременно могли находиться около 70 заключенных. Тем, кто себя чувствовал плохо, но на момент приема у них не было высокой температуры, больничный не давали и отправляли назад на работу.
«Книги по истории или на белорусском языке сжигали у бани»
Оба наших собеседника говорят и о постоянных наказаниях для сидящих за политику. Так, по словам Игоря, самое мягкое наказание для политзаключенных — запрет на посещение стадиона в свободное время или ограничение времени телефонных звонков родным. Но чаще администрация применяет к «политическим» и более жесткие санкции.
— На всех политических заключенных постоянно «вешают» злостные нарушения и отправляют в ШИЗО, — рассказывает Игорь. — Я «заехал» в штрафной изолятор сразу по приезде в колонию и провел 10 суток в одиночке. Потом мне еще на день рождения подарок сделали, тоже 10 суток. Ограничивают свидания, разрешение на встречу продолжительностью более суток получить практически невозможно. Если обычному заключенному можно и трое суток провести на свидании, то политическим дают разрешение только на одни. Администрация ищет любую придирку, чтобы написать нарушение и лишить передач или свиданий. Если кто-то осмеливался просить более длинные свидания, то администрация тут же находила причину для того, чтобы выписать нарушение, и такого смельчака лишали всего.
Илья говорит, что в ИК № 15 политическим заключенным запрещают изучать иностранные языки и читать книги на историческую тематику и на белорусском языке.
— Очень часто администрация устраивала шмон, — отмечает собеседник. — Сотрудники колонии перерывали наши тумбочки и кровати. Если они находили книгу на белорусском или если им не нравилось содержание русскоязычной книги, то их у нас отбирали. Потом их уничтожали: сбрасывали в общую кучу возле бани и поджигали.
Илья заметил и единственное «позитивное» отличие в отношении администрации ИК-15 к политическим и обычным заключенным. Он говорит, что с таких, как он, начальство не требовало денег да ремонт колонии:
— Когда в колонию привозят новых осужденных, то их сразу же отправляют на карантин. Если администрация видит, что после СИЗО на счету заключенного остались деньги, его сразу же заводят в кабинет начальника карантина. Там дают бланк и шаблон заявления о том, что заключенный просит перевести деньги со своего счета в фонд колонии. Тех, кто отказывается, отправляют в ШИЗО, могут также зачислить в плохой отряд. Но с политических заключенных деньги на ремонт не требуют. Видимо, это один из элементов идеологического перевоспитания. Политзаключенным говорят, что государство помогает, все делает. А на самом деле весь ремонт — за счет простых заключенных. Если хочешь выйти условно-досрочно, перевестись на «домашнюю химию», то такие вопросы только деньги решают. Ты должен платить каждый месяц — на фонды, на ремонты, на помощь отряду. Тогда будет условно-досрочное освобождение или замена наказания на более мягкое.
