Вчера силовики в своем телеграм-канале разместили видео, где белоруска на фоне буквы Z говорит, что презирает своего сына, Василия Парфенкова, который воюет на стороне Украины и «убивает ни в чем не повинных людей». Видео в своем канале разместил также сотрудник ОНТ Игорь Тур. По его словам, женщина «считает, что она виновата — и только она» в том, что «сын вырос таким». По мнению Светланы Тихановской, это показывает, что белорусские спецслужбы преследуют родственников добровольцев. Мы связались с Василием Парфенковым и спросили, какие отношения у него с семьей и как снималось это видео.
На видео женщина сидит на фоне буквы Z и надписи «Поддержим наших!» Вот ее слова: «Являюсь матерью Парфенкова Василия Петровича, который в 2014-м году уехал на Украину. Сейчас он там воюет на стороне украинских военных сил. Я его за это презираю. За то, что он убивает ни в чем не повинных людей. Этому я его не учила. Мне стыдно, что у меня такой сын». Видео появилось в телеграм-канале, который принадлежит белорусским силовикам (администрация Telegram уже удалила этот канал).
Василий Парфенков после нападения России на Украину воевал в составе добровольческого батальона ОУН (Организация украинских националистов). По его словам, бойцы находились в Киевской области. Несколько дней назад белорус перешел в батальон Кастуся Калиновского. Командир и показал ему то самое видео с его мамой.
— Я был в составе ОУН, пока в Киевской области была напряженная ситуация — не мог оставить своих побратимов. — рассказывает о переходе к соотечественникам Василий. — А сейчас прохожу тут тренировки, как я понимаю, меня проверяют украинские спецслужбы, потому что батальон Калиновского входит в состав ВСУ. И вот мы ехали с полигона, командир мне показал это видео. С 2014-го видел не один такой ролик от моих родственников. Когда их начали дергать, я им сам сказал: говорите, что вам скажут, соглашайтесь на эти предложения, чтобы у вас не было никаких проблем с этими спецслужбами. Сам прекрасно понимаю, какая ситуация в Беларуси, знаю, что это сказано по принуждению, что все это неправда. И мои родные об этом знают. А мне на эти видео все равно — как с гуся вода.
Маму Василия Парфенкова зовут Валентина Павловна, ей 68 лет. Женщина живет в Минске. Василий не видел ее с 2014 года, когда уехал в Украину. Общаются они теперь только по телефону.
— У нее есть смартфон, но она не умеет пользоваться мессенджерами. Когда к ней приходит моя сестра и когда я не на фронте, мы созваниваемся и можем поговорить. Это раз в неделю-две получается. В Минске у меня еще двоюродный брат, они с сестрой помогают маме, поэтому она там не одна. Со всеми у нас хорошие отношения, — говорит белорусский доброволец.
Созванивались мама и сын и после появления видео, обсуждали ситуацию. Василий говорит, матери было очень тяжело.
— Говорю: «Видел новый шедевр». Ну, посмеялись, — объясняет он. — Но маме, конечно, тяжело, она переживает за меня, нервничает. Ей же тоже сложно говорить это через силу, это ведь все не так (речь о фразах, которые мама Василия произносит в ролике. — Прим. Ред.). Вчера, когда общались, она все время плакала, извинялась. Она в стрессе. Говорю: «За что ты извиняешься? Я же сам сказал соглашаться на все, что они хотят». Я предлагал маме в свое время переехать ко мне в Киев, тут есть где жить. Она говорит, что ей уже поздно уезжать, да и не хочет: всю жизнь прожила в Беларуси, там похоронен мой отец.
Валентина Павловна рассказала сыну, как записывалось видео. По ее словам, приходили участковый и двое в штатском. Кто конкретно, она не знает.
— Не знаю, может, это были люди из ГУБОПиК, КГБ, — они не представились, но, думаю, это спецслужбы, — предполагает Василий. — Просто пришли, позвонили в дверь, мама открыла. Говорила, что вели себя с ней достаточно корректно, не грубили. Предложили записать это видео — она согласилась, потому что мы с ней так договорились.
Василий рассказывает, что давление на его родных оказывают с 2014 года, когда он уехал из Беларуси, а потом пошел в добровольцы и воевал на Донбассе на стороне Украины. В 2015—2019 годах Парфенков выезжал туда несколько раз.
— К родителям периодически приходили. В 2015-м их вызывали в КГБ, расспрашивали, где я и что я, общаются ли они со мной, — говорит доброволец. — Наверное, таким образом силовики думают, что я совершу какую-то ошибку, на нервах поеду им мстить за родителей и родных.
Но я же не идиот — прекрасно понимаю ситуацию в Беларуси, понимаю, что давят на родственников тех, кто принимает здесь участие [в боевых действиях на стороне Украины против России], — продолжает мужчина. — Я привык к этому, прекрасно знаю, как работают наши спецслужбы, и у меня их работа ничего, кроме смеха, не вызывает: их методы не изменились еще с советского времени. Они раньше звонили родным, представлялись моим друзьями или одноклассниками, говорили, что у них есть какая-то информация, от которой зависит моя жизнь, и ее нужно передать только при личной встрече.
Сестре тоже звонили и предлагали говорить обо мне гадости. Было время, что они затихли, особо никого не трогали. А сейчас снова стали дергать родителей. Может, потому что я выставлял видео в Fаcebook, что снова на фронте, говорил, как отношусь к режиму и его спецслужбам, — считает он.
По словам Василия, родные знали, что он пойдет на войну, когда Россия вторглась в Украину. Они не осуждали его выбор ни в то время, ни сейчас, не осуждали и его политическую позицию.
— Я с 1999 года — в белорусском движении, был на первом «Марше свободы», на обороне Куропат. После «Плошчы-2010», когда я был в инициативной группе Некляева, мне дали четыре года, — описывает мужчина свой путь из политического активиста в эмигранта и добровольца на войне. — Я отсидел 11 месяцев. А потом меня выпустили по указу Лукашенко, хотя я отказался писать прошение о помиловании: мне не в чем было каяться.
— После этого в Минске меня взяли под превентивный надзор на полгода, после чего повесили несколько нарушений [за его несоблюдение] и отправили в колонию в Барановичах на полгода. Оттуда я снова вышел с «надзором» — опять повесили три нарушения. Отбывал уже в Горецкой колонии, там я пробыл еще год. Освободился в декабре 2014-го и 14-го числа уехал в Украину. Поэтому мама знала, что я пойду на войну сейчас: я говорил ей об этом, и она знает мой характер, мое отношение к режиму Лукашенко, к Путину. Победа будет за нами, и я буду делать для этого все, пока живой, — считает молодой человек.
Василий спокойно воспринимает видео, на которых его родные говорят что-то негативное в его сторону. Мужчина лишь больше переживает за них после таких визитов силовиков.
— Распирает меня, конечно, от того, что они там творят. Если хотят разобраться со мной — я не прячусь, — заявляет Парфенков. — Пусть приезжают в Киев, встретимся на Майдане.
В Киеве у него остаются жена и двое детей семи и четырех лет. Его супруга — украинка, она тактический медик и в 2014—2015 годах проводила инструктажи для военных на Донбассе. Какое-то время была фронтовым врачом. Василий говорит, что в случае реальной угрозы он отправит ее и детей из страны.
— Поэтому мама за себя в Минске не боится — она больше переживает за нас. Говорит: «Я уже как-нибудь доживу тут свой век, сколько мне осталось. Главное — чтобы у тебя, у внуков все было нормально», — пересказывает напоследок слова матери мужчина. — Я знаю, что мои родные меня любят, а они знают, что я их люблю. И пусть делают все, что им скажут, чтобы минимизировать давление на них.
Пока готовился этот материал, в телеграм-канале пропагандиста Игоря Тура появилось видео с матерью (свое имя она не называет) Дениса Прохорова, еще одного белоруса, который сейчас защищает Украину. Ролик записывал ГУБОПиК. Вот слова, которые она произносит на том же фоне с буквой Z и надписью «Поддержим наших!»: «Я не одобряю действия ВСУ со стороны Украины. То, что он действует, делает, его действия, которые он совершает — ну, воюет в чужой стране, — после многих монтажных склеек так выглядит речь женщины. — Чтобы ты возвращался, Денис. Мы тебя ждем. Лучше отсидеть несколько лет в своей стране, чем убивать людей».
Читайте также:
