О том, как в женских колониях работает свои внутренние рынки, рассказала правозащитному центру «Вясна» бывшая политзаключенная Полина Шарендо-Панасюк, которая отбывала наказание в ИК-4 в Гомеле и ИК-25 в Заречье.
По словам активистки, и в гомельской, и в зареченской колониях работали свои внутренние рынки, на которых неполитические заключенные — тайком или открыто — продавали товары. В то же время как администрации исправительных учреждений запрещали политзаключенным даже обмениваться личными вещами.
— За политическими следили, доносили, провоцировали. Когда мы хотели чем-то поделиться, то делали это подпольно. Например, если передавали чай, то делали это не под камерами видеонаблюдения. Также, как передать вещи, мы прятались в туалете, или на улице среди белья, которое сушится. Например, мы так обменивались с Ольгой Класковской.
Полина Шарендо-Панасюк рассказала, что политические заключенные делились теплыми вещами, косметикой, продуктами.
— Несмотря на то, что за это грозило ШИЗО, мы все равно передавали вещи другим. Это был наш долг, — рассказала она.
Брестская активистка, мать двоих детей Полина Шарендо-Панасюк была задержана в январе 2021 года и в июне приговорена к двум годам лишения свободы по ст. 364, 368 и 369 УК (Оскорбление Лукашенко и представителя власти, насилие в отношении милиционера). Отбывать наказание ее отправили в женскую колонию № 4 в Гомеле.Шарендо-Панасюк могла выйти на свободу еще в 2022 году, но в колонии ее постоянно обвиняли в нарушении режима и отправляли в ШИЗО. В результате в феврале 2022-го в отношении женщины возбудили первое уголовное дело по ст. 411 УК (Злостное неповиновение требованиям администрации исправительного учреждения). В апреле суд Железнодорожного района Гомеля вынес приговор — признал виновной и назначил еще год лишения свободы.
Отбыв свой увеличенный срок, Шарендо-Панасюк 6 августа 2023 года должна была выйти из колонии. Однако в отношении нее еще раз возбудили уголовное дело по ст. 411 УК. В октябре 2023-го женщину приговорили еще к году колонии.
В начале февраля 2025 года, полностью отсидев более четырех лет. После освобождения женщина покинула Беларусь и приехала в Литву.