«Первый допрос длился почти 36 часов без перерыва». Юлия Слуцкая о 8 месяцах в СИЗО и освобождении
20 августа 2021 в 1629471240
«Зеркало»
Создатель и руководитель «Пресс-клуба» Юлия Слуцкая, которая 19 августа вышла на свободу после 8 месяцев, проведенных в СИЗО, рассказала порталу «Пресс-клуба» о времени в неволе, об условиях содержания, допросах и об условиях освобождения. Zerkalo.io публикует некоторые цитаты из интервью.
- Мой первый допрос, который был опросом без адвоката, длился почти 36 часов без перерыва. И это было страшно - они менялись, а я оставалась. Опять же, теоретически я хорошо знала, что кроме «да» и «нет» отвечать ничего нельзя, но я что-то говорила, потому что мне казалось, что я говорю только правду, а она не может быть опасной. В этот момент ты не понимаешь, что все, что, по твоему мнению, не может быть преступлением или нарушением закона, может быть представлено против тебя и это будет сделано. В какой-то момент я просто отказалась говорить, потому что уже плохо контролировала свои мысли. И тогда мне дали поспать час прямо за столом при включенном свете. Я до сих пор под впечатлением от тех первых 36 часов.
- Когда я узнала, что задержали сына Петю, у меня был шок. И я поняла, что это надолго, что в этой ситуации мы абсолютно бесправны и у меня нет никаких рычагов. […] Это был первый раз в моей жизни, когда от меня вообще ничего не зависело. Вообще. Ничего. Это было практически невыносимо. И смириться с этим было сложно, но мне пришлось научиться этому смирению.
Я понимала, что Петю просто взяли в заложники, ведь он оператор, звукорежиссёр, он не имел никакого отношения к финансовым делам. И сидел он в одной из самых худших камер в этой тюрьме - в так называемом «Шанхае», который находится в подвале, где всегда сыро, где на 30 квадратных метрах живут 25 мужчин, спят на трехъярусных нарах. По сравнению с Петей мои условия были прекрасны: всего восемь человек в 15-метровой камере. У нас были двухъярусные нары. Это просто царские условия.
Постепенно увеличивалась доля людей, которые попали туда за политику. Со мной в камере были Марфа Рабкова из «Весны», Алла Лапатко. Я видела Андрея Александрова, он бодр, держится, они с Ирой (Ириной Злобиной, которую вместе с ним задержали и поместили в СИЗО 12 января 2021 года) собираются расписаться в СИЗО. Встречала Олю Лойко, она тоже бодра. Я видела Людмилу Чекину в самом начале, и она тоже молодец. Все очень хорошо держатся, нет слез, нет уныния.
- Что означает ваше помилование?
- Сразу скажу, что наше освобождение не имеет никакого отношения к Воскресенскому и его программе. Нам всем действительно приходило его письмо, оно пришло всем политическим в нашей камере, а их было пять. Но никто из нас на него не отвечал. Мы сами не писали прошение о помиловании, нам даже не приходило это в голову.
К нам пришли с таким предложением. В Уголовном кодексе есть статья, в которой описано, на каких основаниях может быть прекращено уголовное дело. Она предполагает признание вины и двукратное погашение ущерба. Я очень долго думала над этим предложением и не давала согласия. Но я видела, что мы сидим долго и конца этому нет, что это совершенно бесполезно и бессмысленно. Я понимала, что признание вины не требует от нас никого оговаривать, кроме нас самих. А мы это переживем, ведь мы взрослые и умные люди, которые понимают, что происходит. Нам надо было просто выйти. Решение было на мне, и я его приняла, просто потом попросила команду прислушаться ко мне и принять его. Нас всех ждали родные и близкие, которые страдали не меньше нас все эти месяцы. И все равно решиться на это было непросто.
- Вас обвиняли в том, что «Пресс-клуб» неправильно платил налоги.
- Что мы якобы воспользовались упрощенной системой налогообложения, а права на нее не имели, потому что сдавали помещение в аренду. А то, что мы в этом помещении работали сами, помогали проводить мероприятия, занимались их продвижением, организовывали съемки, это никого не волновало. И признание нашей вины звучало так: мы работали, проводили ивенты, мероприятия, действовали в рамках своей миссии, мы консультировались с бухгалтерами и юристами, платили налоги и были уверены, что ничего не нарушаем. Но если следствие считает, что здесь есть нарушения, мы готовы признать вину и возместить ущерб. После этого мы писали прошение о помиловании.
- Ущерб погашался за счет средств «Пресс-клуба»?
- Да, всех средств, которые были у нас на счетах, и денег, которые получила моя дочка, продав недвижимость.
- Сейчас главное - заняться здоровьем, буду проверять глаза, легкие, кровь. Буду без конца обнимать своих родных сколько смогу. Буду гулять. Буду смотреть на белый свет, которого не видела восемь месяцев, ведь мы жили в темноте при плохом искусственном освещении. Мы поедем с Сашенькой (дочерью. - Прим. Zerkalo.io) за боровиками. Мы с внучкой Алисой будем печь печенье. Словом, буду заниматься реабилитацией.